Театр КНАМ из города юности устроил публике максимальное боевое приближение. Комсомольск тихим вечером умывается теплым дождем. А в зале Дворца молодежи шумит ледяной осенний ливень. В болоте чеченской войны колотит от холода, страха и смертельных ранений молодых бойцов. Зрители премьерного спектакля «Персональная война» под свист пуль и вой снарядов зарываются в пропитанную кровью грязь вместе с воинским подразделением, где служит боец по прозвищу Муха.
Зал сразу ошеломляет настоящий запах порохового перегара и газовых выхлопов бронетехники. Это не из динамиков, а с ночного чужого неба беспрерывно льется вода. Хрупкая актриса Елена Бессонова в промозглых сумерках вываливает на пол из неподъемных мешков груды реального грунта, северокавказского грунта. В этом месиве сводит непреодолимой судорогой тело солдата, придавленного пудовым бронежилетом. Вместе со всем батальоном он сосет окурок «Явы» и ждет очередных шквалов огня с позиций «чехов». Последнее воспоминание – пряники и лимонад, купленные во время марша у придорожной торговки...
Это лишь пролог к бездонной трагедии у поселка Алхан-Юрт, по мотивам творчества Аркадия Бабенко, прошедшего контрактником три новейшие военные кампании. Развивать шоковый репортаж ради интриги не стану. Это надо видеть, слышать, ощущать гусиной кожей и пустым животом. Скажу лишь, что главный герой, по кличке Муха, чей русский дух вселился в молодого французского актера бельгийского происхождения Габриеля Альмаера, не дожил до конца театрального действия. Сельского паренька прошило насквозь снайперской пулей, попавшей прямо в просвет между пластинами бронежилета.
Вся шоковая инсталляция выстроена на реальных фактах. В деревню Луги Андриапольского района ушел «цинк» с разорванным телом 20-летнего сержанта Дениса Мухтарова. Груз-200 встретит славянская девочка-вдова с грудным ребенком на руках, а в руинах чеченского подворья старик аксакал будет вечно проклинать «неверных», убивших в свинцовой тьме его маленькую внучку. Кому нужна эта война, на которую не попал еще ни один сын столичного топ-менеджера? Как оправдать эти жертвы перед сот нями тысяч простых российских семей, потерявших только за последние полтора десятилетия «персональных войн» более полумиллиона своих детей?
На эти вопросы планетарного масштаба, как полагает режиссер КНАМ, предстоит самостоятельно отвечать не только зрителям из разных стран, но и правительствам всех воющих держав. С таким прогнозом согласилась при обсуждении премьеры постфактум большая часть первых очевидцев «Персональной войны». А публика, кроме местного бомонда, иногородних журналистов, театральных критиков губернии, педагогов, студентов и детдомовцев, была представлена еще и глубоко пристрастными судьями – членами краевой организации «Боевое братство», прошедшими несколько кровавых конфликтов в Афгане и Приднестровье и Чечне.
Афганцам Игорю Бикташову и Сергею Козырькову, пожалуй, впервые пришлось констатировать: театральное искусство, помноженное на совесть, боль и талант одной женщины, способно взломать изнутри многолетний геополитический цинизм. Но вряд ли Фроловой удалось бы задуманное без участия самих участников войн последних десятилетий. Среди тех, кто погружает зрителя в свою правду о войне, – спецназовец Игорь Сердюков, снайпер Игорь Жариков, омоновец Анатолий Коцур, потерявший в бою ногу, участник трех войн, врач ВДВ Александр Лапин. Он спас под огнем душманов более 50 солдатских жизней и однажды сам упал, подкошенный с разрубленными пулей позвонками.
– Союз ветеранов «Боевое братство» посвящает много времени воспитанию патриотизма молодого поколения, но эффект, увы, зачастую нулевой, – сетует орденоносец Лапин. – Если мы посвящаем молодежи, скажем, один час в день, то в остальные 23 часа телеканалы с развалившимися на диванах паразитами из «Дома» Соб чак, проамериканские кинопрокатчики, пропагандисты насилия и цивилизации гламурных особей, придурковатые диджеи и вездесущие интернет-извращенцы сводят наши усилия на нет.
Сегодня, например, в Братске очередная группа моральных уродов измазала розовой краской местный мемориал воинов-интернационалистов, написав на БМП «Пупсик, я тебя люблю». Режиссер Фролова, пожалуй, способна за два театральных часа отрезвить зарвавшихся золотых мальчиков, показав им для начала испытания ровесников в форме. Если эти вандалы хотя бы на вечер прекратят свой безопасный секс, придут в КНАМ и виртуально прочувствуют тяготы ратного труда, можно рассчитывать на очистку их сознания от хлама.
Заслуженные воины-интернационалисты в интервью «Приамурским ведомостям» после спектакля признались: даже от Фроловой с ее обнаженным сердцем не ожидали подобного результата. Ветераны вспоминали, как прежде негодовали во время прос мотров заказных коммерческих фильмов с карманными актерами и прочтения надуманных современных книг о локальных конфликтах. Нынче они просто молча целовали руки режиссеру. Это резюме на самом деле беспрецедентно. Риск представительницы слабого пола, обратившейся к самой черной теме новейшей истории, сполна оправдался.
Оправдался и сам дорогостоящий проект, предполагающий международное сотрудничество, «шоковый саундтрек», современные интерактивные технологии и оглушительные мультимедийные инновации. Проект профинансирован фондом, поддерживающим авангард театральных экспериментаторов России. Журналисты сразу нескольких телекомпаний, словно сговорившись, задают Фроловой и еще один прямой вопрос: почему ее выбор пал на вполне благополучного иностранца Альмаера?
Ответ Татьяны однозначен: «Наши молодые бойцы ведь тоже попадали на войну, словно на враждебную планету, не зная ни языка, ни традиций тех, кто их там окружал. Они теперь только снятся живыми».
Самого зарубежного артиста трясло мелкой дрожью даже спустя час после премьеры. Выжатый до предела за два часа «контртеррористического ада» Альмаер, похоже, забыл во время итогового фуршета не только все русские слова, но и родной французский. Не помогали Габриелю ни сто граммов «крепкой дальневосточной», ни успокаивающие объятия россиян, потрясенных сценической миссией французского юноши. А мобилизоваться на очередной смертельный бой Мухи под Алхан-Юртом французскому новобранцу российских войск предстоит еще не раз.
Вместе с парижским мальчиком в непридуманную грязь войны, возможно, уже вскоре придется окунуться зрителям Москвы, Западной Европы, АТР и США. Предварительные приглашения КНАМ из столицы России и дальнего зарубежья уже рассматриваются в Комсомольске-на-Амуре, где дивным образом выживает самый прославленный из самых маленьких некоммерческих театров мира. На спектакль «Персональная война», кроме прочего, заранее приглашаются правители всех государств и их военные министры.
БЛИЦСПРАВКА
КНАМ (расшифровка аббревиатуры: Комсомольск-на-Амуре) – наименьший из всех известных сегодня театров России. Труппа – 5 человек. Зрительских мест – 26. Размер сцены – 6х6. Режиссер Т.А.Фролова – единственная россиянка, удостоенная представлять нетрадиционное искусство РФ в парижском «эпицентре» авангарда «Реколлет». До середины 90-х о кнамовцах мало кто слышал за пределами Хабаровского края. Отечественные критики прошлого века оценивали их эксперименты однозначно: «Сильно впечатляет, но нет механизма для описания… Что это такое?».
Сцена КНАМ – место, где формируется смысл преднамеренно многозначный. Выбор за зрителем. В последние годы работают за рубежом, но всегда возвращаются на родную базу – в город юности. Участники международных фестивалей «Пассаж» (Франция), «Kulturgest» (Португалия), «Unidram» (Германия) «М 1 Singapore Fringe Festival» (АТР), российских фестивалей «Культурные герои», «Театральная паутина».
